Приближались промозглые дни. Темнота реки становилась ясней и насыщенней, она лежала и двигалась совсем рядом с его участком, заросшим старыми плодовыми деревьями и шелестящей травой. Он видел эту темноту сквозь стебли и спускался к ней, чтобы набрать горчащей воды, разводил во дворе костёр и жарил на кусках проволоки мясо дичи и овощи, не отмытые от земли. Пил крепкое дешёвое вино. И вдыхал вино сумерек. Пробовал ловить рыбу, но не достиг успехов. Зато посидел над глубиной. Та чуть дрожала, и Нэрциэлю казалось, что вот-вот его отражение оторвётся от него и уплывёт по течению. И унесёт вместе с собой прошлое — и плохое и хорошее… унесёт всё-всё-всё. Но нет, делая вид, что готово отвалиться, отражение так не поступало. Вот и память не улетала. Напротив, становилась сильней. Иногда в ночной тиши…