Максим Семеляк казался музыкальным критиком «Афиши», отцом-основателем The Prime Russian Magazine, главным редактором Men’s Health – и отродясь не был евангелистом автофикшена. Тем не менее герой его первого романа – надежный: любую комиссию присылайте – рассказчик: один в один автор образца 2008 года. Нарцисс-мизантроп, он раскапывает могилу на Ваганьковском и, окружив себя свитой из эксцентричных существ, притворяется внуком Зощенко, изучает боевое искусство, практикует мирное варварство, торгует прошлогодним снегом, погружается в бытовую феноменологию, барахтается между юмореской и элегией и плавает в философии. Семеляковский «водевиль» никакой не роман, но огромное стихотворение в прозе, позволяющее ощутить экзистенциальный вакуум целого поколения, которое отказалось иметь дело с современностью. В жизни инфантильность эта добром не кончилась, но сто тысяч лучших слов в лучшем порядке – вполне приемлемая компенсация за осознание: так, как в мае 2008-го, не будет уже никогда.