В тихом омуте, как известно, водятся черти. Лучше всего не баламутить стоячую воду, не кидаться в неё камнями и грязью. И точно не стоит пускать в неё чертей снаружи.
Журналистка отправляется расследовать заброшенный недостроенный дом в поисках секретных лабораторий или чего похуже. Ведь в этом недострое пропадают время от времени люди без вести. Но оказалось, что найти в нем можно только Потерянное Детство.
Привет всем, кто меня читает. Сразу говорю: должен писать быстро, потому что понятия не имею, буду ли завтра помнить, о чём вообще хотел сказать. Так что заранее извиняюсь за «неровный почерк».
Так. С чего бы начать...
...однажды мой глаз зацепился за фото девушки в новой ориентировке. Миленькая, 24 года, россыпь веснушек на носу. Вышла из дома бла-бла, была одета бла-бла-бла. Все как всегда, но… Это был первый раз, когда во мне шевельнулось чутьё. Очень неприятно шевельнулось — толкнулось тупой болью за правым...
Она вздорной была, конечно. То норовила мазнуть корректором, то скромно читала книжку. Темноволосая, с подтаявшими голубыми глазами. Её Настя Снегирёва звали, как-то без вызова, по-простому, так, что я не мог не влюбиться.
Переходить в новую школу всегда непросто, а тут еще и угораздило влюбиться в первую красавицу в классе, на которую имеет виды местный хулиган. Ну ничего, с Огаревым и его дружками девятиклассник Илья Черкашин как-нибудь справится. Вот бы еще надоедливый младший братец не путался под ногами...
Дело было в детском летнем лагере, когда мне было 12 лет. Каждый вечер мы всем отрядом собирались в зале на ковре вокруг горящей свечи и по очереди говорили, что нам понравилось а что не понравилось в этот день...