— Ну, — Никита неловко потоптался, взбив сапогами дорожную пыль и провёл широкой ладонью по редкому седому осэлэдцу на бритой голове. — Бывай, что ли, друже.
Отец Данила потрепал его по плечу:
— Ступай с Богом.
— Удачи тебе, — Никита опустил взор.
— Господь милостив, — отец Данила прижал к груди библию в массивном переплёте.