Крепостные королевны
По примеру графа Шереметева Фёдор Фёдорович Урасов открывает в Пухове крепостной театр, желая ставить на сцене оперы и балеты. Проездом в деревне барин примечает в хороводе юную Дуню Чекунову с высоким сильным голосом и забирает в своё поместье.
Сварливая надзирательница Матрёна Сидоровна, талантливый скрипач-итальянец Антон Тарасович, милый сердцу Петруша, граф Шереметев, Параша Жемчугова - с кем только ни сведёт Дуню непростая жизнь в Пухове
".перед большим, во всю стену зеркалом, откинувшись на спинку кресла, сидела Параша Жемчугова. Да. Она. Королева Голкондская
только нет, теперь это была уже не та гордая королева, которая недавно с царственным величием повелевала своими подданными.
Худенькая и бледная, Параша сидела и плакала. Слезы бежали по ее щекам, скатываясь на атлас, парчу и золотые кружева королевского наряда. Крепостная королевна, вот кто она! А пурпурная мантия? А драгоценные кольца? Все это — так, пустяки, лишь одна видимость. Не полетит она, куда захочет. Крепко-накрепко закована, хоть и золотыми цепями.!
Комментарии
5" Сначала они повели в театр Верку и Фросю. Там шла репетиция оперы «Дианино древо». Обе девочки танцевали в этой опере: сначала — пастушек, потом — нимф.
Кто такие пастушки — это Дуня понимала. Ну, а нимфы?
— Богини—вот кто, нимфы-то! — объяснила ей Верка. — Ну, которые с небес спускаются да пляшут…
Дуня изумилась:
— И тебя с Фросей будут с небес спускать?
— А как же! На веревках, прямо с потолка…
— Врешь…
— Вот те крест! — И Верка истово перекрестилась.
Но все же Дуня ей не поверила.
Дуня вопросительно глянула на Фросю: кто же эти самые нимфы-то? На кой они надобны?
— Богинины прислужницы... Показать все
Могилевская очень увлекалась историей, особенно ее интересовала история русского театра. Этой теме она посвятила целую трилогию. В книге «Повесть о кружевнице Насте и великом русском актере Федоре Волкове» писательница рассказала читателям о зарождении русского общедоступного театра, в повести «Крепостные королевны» — о крепостных театрах в конце XVIII века и в первые годы XIX века, в последней повести трилогии, «Театр на Арбатской площади», — о становлении профессионального театра в первом десятилетии ХХ века.