Жила-была Поляница удалая. Вот крутитца она у печи — хоца ей калачи, а как испечь их — не знает. Надобь девку-чернавку звать на помочь. Звала, звала, а дека то и нейдёт. А в животе урчит — брюхо жрати просит.
— Сперва надобь за водицей сходить, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаеца Поляница и берёт коромысло.
Вода наношена.
— Теперячи надобь за мукой к Лешему идтить, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаетца Поляница, хватат котомку и прётца к Лешему.
А Леший то недурён, погнал он бабу русськую в лес за хворостом — в обмен на муку.
Хворост собран, а мука до дому едет в котомочке у девки-воина.
— Надобь к бабе Яге идить за дрожжами, — слышица голос из-за печки.
А баба Яга то недурна, погнала она бабу русськую за русським духом. Принесла Поляница бабе Яге Ивашку-дурака, кинула на пол, дрожжей требует. Ну вот и дрожжи есть.
— А воды тёплой нету, надобь печь истопить, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаетца Поляница, встаёт, идёт за дровами.
Дров нет, надобь берёзу валить, на дрова её пилить. Но дурное дело не хитрое! Берёза завалена, чурки напилены, дрова нарублены, печка жаром горит — играетца, воду в котелке греет. А как вода согрелась, так дрожжи в чашке распарились. Пора печь кренделя!
— Тесто пресно невкусно! Надобь яичко из-под курочки достать да маслица справить у бабы Нюры, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаетца Поляница, берёт палицу стопудову и шагает до бабы Нюры.
Нюрка как завидела вдалеке красавицу, то наперёд для ей и выставила молока парного да корзинку яиц, а ещё и маслица коровьего. Захапала Поляница оброк, поклонилась низко-низко и бегом к себе — сдобу стряпать. Тесто замесила, села, ждёт.
— Надобь шоб тесто поднялось у тепле, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаетца Поляница, ставит тесто в тёпло место на печи, села, ждёт.
Час ждёт, другой ждёт, третий… А желудок пуще прежнего буянит, житья хозяйке не даёт! Но тут и тесто подошло.
— Надобь кренделя лепить, да осьмёркой — на их хранцузкий манер, — слышица голос из-за печки.
— Ну надобь так надобь, — соглашаетца Поляница, встала у стола, лепит кренделя осьмёркой — на их хранцузкий манер.
Налепила, на противень выложила и противень в печь кидат. А как кренделя зарумянились, так достала их да в рот несёт.
И тут из-за печи выходит девка-чернавка, лыбится и моргат загадочно:
— Ну вот, госпожа, нонче ты не токо копьём метать могёшь, а и сама себя прокормить научена, — и низко кланяется.
Взбеленилась Поляница удалая:
— Моё дело, — говорит. — Копьём махать, а не на брюхо младые годы тратить!
Достала баба-воин меч булатный. Хрясь! Ан нет, передумала. Хвать девку-чернавку за волосы и давай её по полу тягать.