37
23
Подписаться на исполнителя50
Убивать — мое движение себя. Убивать — мое открытие себя. Мостик к давно забытому рождению. Как во сне — сколь прекрасен убийца в своем совершенстве посреди великого Хаоса… Убийца — изнанка Создателя. Эта великая Общность, когда Восторг и Уныние сливаются воедино…
Я продолжаю ожидать кого-то. Кого же я, сидя здесь каждый день, жду? Какого-нибудь нового человека? Скорее всего, нет. Людей я не люблю. Точнее сказать, боюсь. Когда я встречаюсь с кем-нибудь взглядом, то бывает, что иногда говорю ему ничего не значащие и ни к чему не обязывающие приветствия, вроде...
Вторая мировая война со всеми ужасами концентрационных лагерей закончилась уже давно, да вот только закончилась ли? Портной Шоненбаум встречает старого Глюкмана, и уверенность в счастливом вчера, спокойном сегодня и безоблачном завтра подвергается серьезному испытанию.
Тсинакан, маг пирамиды Кахолома, коротал свои дни в темнице. Если бы он мог прочесть письмена Бога, те 40 слогов, что Кахолом некогда начертал на Земле, он бы стал всесильным и смог бы освободиться…
…… и я ненавижу тех людей, которые в апрельский солнечный день ходят по теневой стороне. Быть может, здесь уже замешалось немного воображения, но человек, который в эту пору прячется от солнца или равнодушен к нему, внушает мне величайшее недоверие к потайным прелестям его натуры. При всем желании...
Теперь он едва может говорить; но порой глаза его наполняются слезами, и благодарный взгляд останавливается на лицах прекрасных людей, которые столько лет помогают ему сберечь веру в них и в человечество вообще, и чувствуется, что умрет он счастливым и удовлетворенным, полагая, что все-таки был...
Цветы щавеля. Попадав на землю, все блестят и блестят в заходящем солнце. Ах, цветы щавеля: красным жаром — в похолодевшей траве…
Такое уж это было селенье. Прогнившие деревянные дома и больше ничего. Рядом — монастырь из камня. …Заезжий греческий торговец останавливает свой джип на поляне и начинает принюхиваться — не пахнет ли жильем. Нет, вокруг ни души. Как сквозь землю провалились. Немного погодя он обнаруживает...
Восемнадцать лет пролежал он в летаргическом сне, каждый раз находя повод для смирения со своим положением живого мертвеца.
Показать ещё