Прежде хочется отметить прекрасное прочтение. Голос чудно ложиться в канву данного произведения, это тот случай когда автор и исполнитель дополняют, и волнуют своим дуэтом.

в приветливом роду кошачьем ты был к злодеям сопричтён.
И жил, и умер ты иначе,
Чем божий требует закон.

Мы жили вместе. В розном теле,
Но в глухоте одной тюрьмы.
Мы оба плакать не хотели,
Мурлыкать не умели мы.

Одна сжигала нас тревога.
Бежали в немоте своей,
Поэт — от ближнего и бога,
А кот — от кошек и людей.

И, в мире не найдя опоры,
Ты пожелал молиться мне,
Как я молился той, которой
Не постигал в земном огне.

Нас разлучили. Злой обиде
Был каждый розно обречён.
И ты людей возненавидел,
Как я божественный закон.

И, выброшен рукою грубой
В безлюдье, в холод, в пустоту,
Ты влез туда, где стынут трубы,
Где звёзды страшные цветут...

И там, забившись под стропила,
Ты ждал — часы, года, века, —
Чтоб обняла, чтоб приютила
Тебя хозяйская рука.

И, непокорным телом зверя,
Сгорая в медленном бреду,
Ты до конца не мог поверить,
Что я не вспомню, не приду...

Я не пришёл. Но верь мне, милый:
Такой же смертью я умру.
Я тоже спрячусь под стропила,
Забьюсь в чердачную дыру.

Узнаю ужас долгой дрожи
И ожиданья горький бред.
И смертный час мой будет тоже
Ничьей любовью не согрет.

Очень хорошо, просто и талантливо, как это часто бывает у Бредбери.

Спасибо, и низкий поклон таланту Андроникова. Спасибо людям подарившую эту встречу слушателям.