Дмитрий Талин
@dmitrii.talin
Информация
Был в сети вчера
На сайте с 5 мая
День рождения: 10 августа 2000 (25 лет)
О себе
Я не ставлю дизлайки неудачным произведениям — верю, что автор может лучше. Вместо этого я оставляю отзыв, где излагаю свою точку зрения. Если вы со мной не согласны, прошу не просто поставить дизлайк, но и указать на мои ошибки. Я открыт к диалогу.
Подписки
Рассказ «В землю ушедшие» обладает интересной идеей и в целом хорошей реализацией. Атмосфера проработана неплохо — мне очень по душе пришелся этот намёк на лавкрафтовский стиль повествования. При этом автору удалось избежать типичных для Лавкрафта витиеватых и тяжелых метафор, описывающих инородность происходящего, что делает текст более динамичным.
Однако, несмотря на атмосферу, в некоторых моментах ощущается недостаток глубины в проработке главных/второстепенных персонажей и исторического окружения. Вероятно, это связано с форматом «найденной рукописи», где принцип «показываем, а не рассказываем» реализован не до конца. Из-за этого временами пропадает чувство связи с эпохой. Больше бытовых или исторических деталей того времени — и мир стал бы по-настоящему объемным. В качестве эталона исторического хоррора, где этот баланс найден идеально, можно привести роман Дэна Симмонса «Террор».
Отдельно стоит отметить конфликт в объяснении мистической составляющей с первым рассказом цикла, «Янкылма». Если там бессмертие объяснялось метафизическим «люди просто забывали умирать», то здесь мы видим классический космический ужас. Отчасти это можно списать на разную осведомлённость героев и точки зрения, но некоторая несогласованность в лоре все же ощущается.
Что касается аудиоверсии: я в целом люблю озвучку от Vampirum777, и подобные рукописи очень хорошо ложатся на его манеру речи, но нужно привыкнуть.
Итог: рассказ вполне хорош для представителя своего жанра.
7/10.
Однако, несмотря на атмосферу, в некоторых моментах ощущается недостаток глубины в проработке главных/второстепенных персонажей и исторического окружения. Вероятно, это связано с форматом «найденной рукописи», где принцип «показываем, а не рассказываем» реализован не до конца. Из-за этого временами пропадает чувство связи с эпохой. Больше бытовых или исторических деталей того времени — и мир стал бы по-настоящему объемным. В качестве эталона исторического хоррора, где этот баланс найден идеально, можно привести роман Дэна Симмонса «Террор».
Отдельно стоит отметить конфликт в объяснении мистической составляющей с первым рассказом цикла, «Янкылма». Если там бессмертие объяснялось метафизическим «люди просто забывали умирать», то здесь мы видим классический космический ужас. Отчасти это можно списать на разную осведомлённость героев и точки зрения, но некоторая несогласованность в лоре все же ощущается.
Что касается аудиоверсии: я в целом люблю озвучку от Vampirum777, и подобные рукописи очень хорошо ложатся на его манеру речи, но нужно привыкнуть.
Итог: рассказ вполне хорош для представителя своего жанра.
7/10.
Первая история из списка весьма жизненная. С детства страдал от частых проблем с дыхательной системой — следствие её незрелости (я родился на восьмом месяце) и неподходящего резко-континентального климата. Каждую зиму ангина и ОРВИ отправляли меня на вынужденный больничный, порой почти на месяц. При этом у меня есть странная физиологическая особенность — не чувствую жара даже при температуре далеко за 38,5 °C. Нет ни озноба, ни головной боли, только ватность в мышцах, спутанность сознания и тянущая боль в суставах.
И вот я, школьник, абсолютно один в нашем сельском доме. В нём не было межкомнатных дверей — их никогда не ставили ни у моей бабушки, ни у нас дома; а если и ставили, то через пату месяцев снимали. Тело налито тяжестью, так что не пошевелиться. Я лежу на диване в зале и смотрю прямо на проход в родительскую спальню, завешенный тёмными шторами. И очень часто мне казалось, что за ними кто-то есть: шуршит, стучит и ходит. Кто-то невысокий, ростом не больше полутора метров, смотрит через щель между шторами прямо на меня. Иногда шторы шевелились сами по себе.
Сейчас я понимаю, что всегда обладал богатым воображением, а мозг в условиях сенсорного голода и под действием температуры выдавал пугающие визуальные галлюцинации. Но тогда это было действительно жутко.
И вот я, школьник, абсолютно один в нашем сельском доме. В нём не было межкомнатных дверей — их никогда не ставили ни у моей бабушки, ни у нас дома; а если и ставили, то через пату месяцев снимали. Тело налито тяжестью, так что не пошевелиться. Я лежу на диване в зале и смотрю прямо на проход в родительскую спальню, завешенный тёмными шторами. И очень часто мне казалось, что за ними кто-то есть: шуршит, стучит и ходит. Кто-то невысокий, ростом не больше полутора метров, смотрит через щель между шторами прямо на меня. Иногда шторы шевелились сами по себе.
Сейчас я понимаю, что всегда обладал богатым воображением, а мозг в условиях сенсорного голода и под действием температуры выдавал пугающие визуальные галлюцинации. Но тогда это было действительно жутко.
Ваше предположение достойно упоминания. ИИ и вправду способен выдать нечто усреднённое и плоское при неправильном подходе. Многие авторы и правда страдают от отсутствия собственного стиля, который бы говорил: «я не описываю, я чувствую и показываю». То же и с сюжетами — повсюду одни и те же паттерны.
Я не говорю, что это плохо: если штамп работает, то в умелых руках он засияет. Но думаю, распространение ИИ — лишь часть проблемы. Скорее всего, наплыв усреднённых рассказов связан и с возросшей доступностью публикации и поиска аудитории. Я и сам, к примеру, сравнительно недавно решился написать первый полноценный рассказ для личной страницы на Author.Today, хотя создал её больше пяти лет назад.
Перебои с качеством можно объяснить и обычными пробами пера. Ведь писательство — это не только про вдохновение, но и про каждодневный труд, практику, представление наработок читателям и готовность принимать критику.
Насчёт ИИ я согласен не до конца. Полностью скидывать на нейросеть работу — глупо. Но вот править с её помощью грамматику, пунктуацию, стилистику и даже фактологию стало значительно проще. Она — отличный инструмент, но не замена авторскому голосу.
Я не говорю, что это плохо: если штамп работает, то в умелых руках он засияет. Но думаю, распространение ИИ — лишь часть проблемы. Скорее всего, наплыв усреднённых рассказов связан и с возросшей доступностью публикации и поиска аудитории. Я и сам, к примеру, сравнительно недавно решился написать первый полноценный рассказ для личной страницы на Author.Today, хотя создал её больше пяти лет назад.
Перебои с качеством можно объяснить и обычными пробами пера. Ведь писательство — это не только про вдохновение, но и про каждодневный труд, практику, представление наработок читателям и готовность принимать критику.
Насчёт ИИ я согласен не до конца. Полностью скидывать на нейросеть работу — глупо. Но вот править с её помощью грамматику, пунктуацию, стилистику и даже фактологию стало значительно проще. Она — отличный инструмент, но не замена авторскому голосу.
Я понимаю, что этот стиль повествования может показаться непривычным. Однако как для человека, выросшего в глухой деревне, он мне очень близок. Эти повторы, ответвления и присказки вызывают у меня чувство ностальгии. Аутентично, я бы сказал.
Что касается сказок, позвольте с вами не согласиться. Во-первых, действие рассказа происходит в 1953 году, когда о тонкостях детской психологии задумывались не так часто, как сейчас. Во-вторых, изначально народные сказки были куда мрачнее современных адаптаций. Именно эта пугающая составляющая и позволяла истории глубоко запечатлеться в памяти и стать наставлением на будущее. В-третьих, все дети разные: лично я, например, в детстве обожала слушать страшные истории о ведьмах и оборотнях от своей прабабушки. Сказку об Арысь-поле помню до сих пор (ведьму в ней казнили привязав волосами к кобыльему хвосту и пустив лошадь в поле, пока кости колдуньи не разбросало по миру).
P.S. Кстати, по мнению некоторых исследователей, сказка о Колобке может восходить к архаичным сюжетам о неупокоенном мертвеце. Эту теорию, например, можно найти в работах фольклористов, изучающих мифологические корни сказок (работы Александры Барковой, к примеру).
Что касается сказок, позвольте с вами не согласиться. Во-первых, действие рассказа происходит в 1953 году, когда о тонкостях детской психологии задумывались не так часто, как сейчас. Во-вторых, изначально народные сказки были куда мрачнее современных адаптаций. Именно эта пугающая составляющая и позволяла истории глубоко запечатлеться в памяти и стать наставлением на будущее. В-третьих, все дети разные: лично я, например, в детстве обожала слушать страшные истории о ведьмах и оборотнях от своей прабабушки. Сказку об Арысь-поле помню до сих пор (ведьму в ней казнили привязав волосами к кобыльему хвосту и пустив лошадь в поле, пока кости колдуньи не разбросало по миру).
P.S. Кстати, по мнению некоторых исследователей, сказка о Колобке может восходить к архаичным сюжетам о неупокоенном мертвеце. Эту теорию, например, можно найти в работах фольклористов, изучающих мифологические корни сказок (работы Александры Барковой, к примеру).
Справедливо, это действительно открытое поле для интерпретаций. Вашу идею можно развить: возможно, само преображение фундаментально нарушает законы физики, а иллюзия "массы" возникает исключительно за счет колоссального самовнушения работника.
Если же искать физическое объяснение, напрашивается гипотеза кинетической компенсации: в гуманоидной форме (мы ведь не уверены, что это обычные люди) плотность тканей чудовищно высока. При трансформации в поезд плотность резко падает, но масса сохраняется прежней. Однако тут же возникает убийственный парадокс: если плотность тканей в человеческой форме такова, почему тогда обычный человек внутри вагона смог разорвать изнутри работника? Ведь в метро постоянно забывают вещи, а ходить с чем-то посторонним внутри весьма дискомфортно.
Но идея весьма необычная.
Если же искать физическое объяснение, напрашивается гипотеза кинетической компенсации: в гуманоидной форме (мы ведь не уверены, что это обычные люди) плотность тканей чудовищно высока. При трансформации в поезд плотность резко падает, но масса сохраняется прежней. Однако тут же возникает убийственный парадокс: если плотность тканей в человеческой форме такова, почему тогда обычный человек внутри вагона смог разорвать изнутри работника? Ведь в метро постоянно забывают вещи, а ходить с чем-то посторонним внутри весьма дискомфортно.
Но идея весьма необычная.
Возможно, я большой оригинал, но рассказ пришелся мне по душе. Он запоминается именно своей рекурсивной структурой. н
Настоящий эксперимент с формой. Этот "эффект матрёшки" (реальные события → документальная основа → худ. фильм → миф → журналистская статья → сам рассказ) – его главная сила.
Да, здесь нет резких скачков напряжения при столкновении с непознанным, повествование скупо и по-сценарному сдержанно, финал открыт. Но ведь это сознательный выбор жанра. Рассказ намеренно выдержан в стиле псевдодокументальной статьи.
P.S. Никто не станет спорить, что "Паранормальное явление" задало тон целому направлению ужасов. Я не фанат франшизы, но первый фильм, при всей его повествовательной сухости, создал по-настоящему жуткую атмосферу. Лэнган, на мой взгляд, достиг схожего эффекта, но на литературном поле.
Настоящий эксперимент с формой. Этот "эффект матрёшки" (реальные события → документальная основа → худ. фильм → миф → журналистская статья → сам рассказ) – его главная сила.
Да, здесь нет резких скачков напряжения при столкновении с непознанным, повествование скупо и по-сценарному сдержанно, финал открыт. Но ведь это сознательный выбор жанра. Рассказ намеренно выдержан в стиле псевдодокументальной статьи.
P.S. Никто не станет спорить, что "Паранормальное явление" задало тон целому направлению ужасов. Я не фанат франшизы, но первый фильм, при всей его повествовательной сухости, создал по-настоящему жуткую атмосферу. Лэнган, на мой взгляд, достиг схожего эффекта, но на литературном поле.
Смысл рассказа базируется на нравственном опустошении и глубинном чувстве вины. Ефим, предавший веру в прошлом, не искренне раскаялся, а попытался компенсировать грех механической борьбой с бесами — ритуалами без истинной веры. Это лицемерие (на которое указывают сущности) делает его уязвимым.
Зло побеждает не своей силой, а слабостью самого человека. Не осознавая своей коренной ошибки и перекладывая вину на других, человек отходит от идеалов и не сможет победить "врага".
Зло побеждает не своей силой, а слабостью самого человека. Не осознавая своей коренной ошибки и перекладывая вину на других, человек отходит от идеалов и не сможет победить "врага".
В таких произведениях есть что-то особенное: сочетание приключенческого сюжета с элементами ужаса на фоне переломных эпох — например, рубежа XIX–XX веков. Даже при возможных недочётах, история захватывает. Это один из моих любимых жанров, поэтому оценка весьма субъективна. Не назову шедевром или чем-то совершенно уникальным, но написано и озвучено достаточно качественно и приятно.
Согласен. Хотя в «На реке» нет сверхъестественного, ключевой механизм ужаса — детское восприятие. Контраст между приключением и легендой о Булавине создает эффект психологического хоррора. Детское воображение и способность к гиперболизации ощущений превращают рассказанную историю в пережитый кошмар. Реализм обстановки и фольклорный элемент служат основой, но именно субъективное, гипертрофированное восприятие ребенка генерирует ужас.
Со словом «монстр» ситуация неоднозначна. С одной стороны, куда органичнее прозвучало бы народное название подобных существ из фольклора его народа (например, абаасы у якутов, нгылекэ у ненцев или шанары у бурят). С другой стороны, слово «монстр» всё же было в ходу, но не в научном, а в пропагандистском ключе — как часть расхожих клише вроде «кровавый монстр империализма» или «монстр фашизма». Поэтому его использование, хотя и менее колоритное, все же несколько более вероятно.