
Белый ключ
|
Крамбамбули. История собаки
|
Весельчак
|
Святая Суета
|
Талисман
|
Думаю, декоратору просто совсем не хотелось с ней прощаться,
отсюда и эти эмоции, в которых некоторая растерянность, замешательство, безысходность, чувство потерянной опоры... Ведь что муза без творца, то и творец без музы - становятся одинаково мрачны и некрасивы... Перефразируя известную песню про ямщика в этом случае он мог бы спеть : "мне некуда больше светить, мне некого больше любить".
На самом деле, если Вы возьмёте произведение, которое попадёт в резонанс с внутренними струнами Вашего сердца, Вы озвучите его в высшей степени прекрасно.
Внутри не останется мира, весь запал энергии уйдёт на борьбу с ветряными мельницами. И, в результате, в груди не останется того самого "избытка сердца", благодаря которому и "говорят уста". А слушатель сразу уловит фальшь и пустоту, которая, к тому же, не принесёт никакого вечного плода его душе.
Одно из самых великих и красивейших произведений о любви (в бесподобной озвучке Никошо) - "Сломанные крылья" - тоже было написано горцем. Правда, горы там другие, Ливанские. Просто дивная, неслыханная красота поэзии Востока и самые нежные и чистые слова о своей Возлюбленной там звучат. И как органично вплетаются там звуки армянского дудука - несмотря на то, что это музыка совсем иных гор. Но видимо, все горы и их обитателей объединяет что-то одно - любовь к возвышенности, свободе, чистоте. А другие люди, на мой взгляд, и не должны жить в горах. Они, скорее, дети подземелья
Спасибо, Марина! Ну, как декоратор и художник по свету, он, конечно, прежде всего и светил не на душу, а на её внешний образ. Иногда любовь начинается и с такого, чисто эстетического восхищения милым сердцу образом. Отправная точка может быть вполне естественной. А уж потом может пойти в разных направлениях - или вглубь, к душе, или в чисто плотское, грубо-осязательное, скатываясь всё ниже и ниже. Но и душа не чуждается ни образа, ни прикосновения - просто оно там иное. Ожидать же от "пьяницы" и "свиньи" Костовского мгновенного вознесения к духовным высотам - вот это как раз было бы неправдоподобно. Любил, как мог, сообразно уровню своей души, и светил на любимую тем светом, каким умел светить, но делал это искренне, от сердца, от всей своей "свинячьей" души. Конечно, это не Павлик и Тася из "Целомудрия", но особых акцентов в его чувстве на "грудях" я не заметил. Радость его была больше в том, что маленькая нежная ручка гладила его грубые вихры.
В продолжение понимания любви декоратора и его "обычного" любования "грудями", очень советую послушать маленький рассказ "Икар", того же автора. Он будет опубликован здесь, вероятно, завтра-послезавтра, а на "Светлице" уже есть.
Стало быть, нужно искать продолжение этой истории, её вторую половинку
Ну тогда каждый должен найти здесь именно свою половинку, свой финал. Я же буду хранить надежду, что найдётся такое продолжение, которое будет по сердцу каждому. Такое, где свет не проиграет тьме, но сможет спасти красоту от разрушения, не позволив ей утонуть в окружающем слизком мраке. О чём, наверное и сказано: "И Свет во тьме светит, и тьма не объяла его".